Е.И. Петрова
Омский государственный университет,
кафедра современной русской литературы
и журналистики
МЕДИАПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА КАК ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ САМОРЕГУЛИРУЕМЫХ ОТНОШЕНИЙ ВЛАСТИ И СМИ: СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД
Переход от индустриального общества к постиндустриальному (информационному) является по своей сути революционным. Меняются все параметры общественного устройства, обусловленные не только изменениями в средствах коммуникации, но прежде всего тем, какой удельный вес они занимают в производстве и жизнедеятельности общества в целом. Новые информационные технологии позволяют перейти от массового производства к мелкосерийному, индивидуальному. Производство становится больше «ментальным», чем мускульным. Наступает, по определению Алвина Тоффлера, век демассификации. Массы и классы теряют былое значение. Общество фрагментируется, в том числе - на уровне ценностей и жизненных стилей.
Демассификация, фрагментация общества увеличивают количество неопределенностей в нем. Принципы детерминизма, лежавшие ранее в основе анализа общественных процессов, часто оказываются слишком узкими для объяснения усложнившегося мира.
Насущной стала потребность в смене научной парадигмы в конце ХХ столетия для объяснения сложных, а порой и противоречивых процессов, происходящих в обществе. В такие периоды актуальными становятся междисциплинарные исследования. В настоящее время вырабатываются новые подходы к исследованию социально-массовых явлений. Наиболее плодотворной представляется в связи с этим синергетическая парадигма. Сегодня в синергетике как широком научном направлении выделился раздел социальной синергетики или теория социальной самоорганизации.
Синергетика относит социальные системы к системам третьего класса – сверхсложным или антропо-социо-культурным. «Это значит, что их сложность иная, чем в самых сложных биологических системах: по своему составу они гетерогенны, как механические системы, но их части связаны органически, как в системах биологических. ‹…›так сцеплены в обществе его производственно-экономическое основание, его политическая и правовая организационные формы и его идеологическое самообоснование» [1. С. 218-219].
Такими системами являются как общество в целом, так и различные его сферы и подсистемы. Подсистемы могут выполнять свои функции эффективно только во взаимодействии. Социальная коммуникация, в том числе, массовая коммуникация, обеспечивает это взаимодействие, взаимовлияние.
С этих позиций важно рассматривать форму институционализации массовой коммуникации - СМИ – не просто как «канал коммуникации», «канал (инструмент) управляющего воздействия». Необходимо понять медиасистему как самостоятельную целостность, обладающую всеми признаками антропо-социо-культурной (сверхсложной) системы.
Но элементы этой системы взаимосвязаны иначе, чем, например, элементы административной системы, в которой институционализируется политическая система. Фактически каждый элемент (каждое СМИ) борется за свою устойчивость в среде самостоятельно, стремясь увеличивать скорость (периодичность) и площадь (тираж, объем вещания) взаимодействия с аудиторией. В сущности, внутри каждого уровня медиа-системы, внутри каждого типа СМИ существует более или менее жесткая конкуренция, и объем влияния на аудиторию одного СМИ (его рейтинг) определяет объем влияния другого.
Но между уровнями системы складываются взаимовлияния более сложного порядка. Так, усиление государственного контроля над электронными СМИ обернулось углублением децентрализации в секторе печатных СМИ. Это можно наблюдать как на общероссийском, так и на региональном уровне.
Одной из целевых аудиторий СМИ, т.е. сегментом их среды, всегда были и остаются социальные институты, и прежде всего – органы власти. Возможность влиять на них в интересах всей среды или разных ее сегментов (в том числе – различных политических и бизнес-игроков) становится условием устойчивости системы СМИ в целом и каждого средства массовой информации в отдельности. В то же время, политическая игра «на рынке идей», борьба за возможность воздействовать на редакционную политику СМИ, на общественное сознание характерны для крупных политических и бизнес-игроков. Именно в точке пересечения этих влияний – власти на СМИ и наоборот – формируется медиаполитическая система, структура, продуцированная в результате кооперации политической и медиа- систем. Это естественное образование из тех, которые, как говорил «отец синергетики» Г.Хакен, «не навязаны извне, но организованы самой системой». [2 С.106-107.]
Понятие медиаполитической системы ввел в теорию отечественной журналистики Иван Засурский. [3.] Процесс медиатизации политики, по его мнению, носит универсальный характер. Он означает перемещение политической жизни в символическое пространство СМИ. Российская медиаполитическая система как «структура институционализации власти (различных ее центров) в российских масс-медиа» формировалась, считает И. Засурский, в 1996-1997 годах. [3. С.92.] Однако с позиций социальной философии это понятие необходимо трактовать шире.
Рухнувшая советская система спровоцировала бурные процессы в журналистике. Формированию новой медиасистемы способствовали, безусловно, такие факторы, как появление Закона «О СМИ», возможность приватизации масс-медиа. Это были новые правила взаимодействия с изменившейся средой. Сущностные особенности информационной подсистемы способствовали ее быстрому переформатированию в соответствии с новыми особенностями всей системы. Главными условиями быстрой приспособляемости медиасистемы к новым обстоятельствам, как представляется, можно считать слабые структурные связи и высокую конкурентность внутри нее.
Как видим, именно свойства неравновесности и нелинейности позволили медиасистеме не только удержаться от распада, но и преодолеть хаотическое «броуновское движение», когда новые издания появлялись как грибы после дождя и также быстро исчезали, когда у одних тиражи зашкаливало за все мыслимые пределы, а другие впервые сталкивались с реальностью нераспроданного тиража. В конце концов, медиасистема не только обрела новую внутреннюю форму, но и новые связи с другими подсистемами общества. Медиаполитическая система – продукт такой связности.
Конечно, при этом система взаимоотношений власти и СМИ стала более сложной, менее предсказуемой, но и, по ряду параметров, более эффективной, чем простое прямое (силовое) управление. Прежде всего, потому, что такая модель более соответствует современному усложнившемуся состоянию социума, в котором линейные однонаправленные процессы утеряли былую результативность. Именно это имел ввиду И. Пригожин, писавший о том, что наличие в каждом моменте текущей социальной жизни массы неопределенностей «кладет конец претензиям на абсолютный контроль над какой-либо сферой реальности, кладет конец любым возможным мечтаниям об абсолютно контролируемом обществе. Реальность вообще неконтролируема в смысле, который был провозглашен прежней наукой». [4. С. 51.] И. Засурский сформулировал эту мысль применительно к проблеме взаимоотношений власти и СМИ следующим образом: «Попытки контролировать информационный поток … опасны именно тем, что новая угроза приходит ниоткуда – как раз тогда, когда ничто не предвещает беду». [3. С.124.]
Фактически СМИ, актуализируя различные отклонения от «социальной ормы» (и в действиях власти – в том числе), являются постоянным источником «моментов нестабильности» для власти. Но можно рассматривать эти «моменты нестабильности» не как «угрозы», а как имманентное свойство медиасистемы. Тогда у власти появляется возможность не подавлять их, а «работать» с ними, участвуя на правах партнера в формировании информационной повестки дня, в разрешении информационных кризисов. Для этого необходимо отказаться от вертикальной «силовой», «энергетической», «инструментальной», «патерналистской») модели воздействия на СМИ и переориентироваться на систему горизонтальных несиловых партнерских информационных отношений. Именно в этом случае медиаполитическая система приобретает иную конфигурацию, более сложную, чем только «структура институционализации власти в СМИ», только продукт кооперации политической и медиа- систем. Она перестает быть инструментом поддержки политической системы и становится одним из параметров порядка всей социальной системы, поскольку обеспечивает «оборот» актуальной социально значимой информации в обществе. В этом качестве она становится и предметом теоретического интереса для социальной философии.
Партнерские отношения со СМИ вовсе не означают отказа власти от управленческой функции в отношении информационной подсистемы, но само управление становится качественно иным, основанным на ином управленческом подходе.
Синергетика предлагает такой подход, «выросший» из кибернетических принципов управления Н. Винера. «Синергетика … инициировала «кибернетический переворот», появление кибернетики второго порядка – такой модели управления, в которой оператор-наблюдатель является не «внешним диктатором» по отношению к системе, а лишь одним из составляющих факторов ее самоорганизующегося поведения». [5. С. 58.] Таким образом, те элементы политической системы, которые организует социальную коммуникацию посредством СМИ (правительственные пресс-службы, например) должны выступить не в роли «внешнего диктатора» по отношению к медиасистеме, а как оператор-наблюдатель, действующий внутри медиаполитической системы. Его задача – добиться эффекта когерентности, взаимосогласованности поведения политического и медийного ее элементов.
Такое «непрерывное и гибкое управление» изнутри возможно «посредством установления условий и корректирования их вновь и вновь с тем, чтобы система могла плавно самоорганизовываться и переходить, как можно надеяться, в оптимальное состояние». [2. С. 121.] Но «устанавливать условия» необходимо с учетом имманентных свойств политического (административного) и медийного элементов системы. Только в этом случае возможно формирование саморегулируемых отношений СМИ и органов власти. То есть такой системы партнерских взаимоотношений, которая обеспечит эффективное функционирование в обществе социально значимой информации, источником которой являются органы власти. Для этих отношений характерна взаимная заинтересованность сторон в распространении информации, аналитической разработке общественно важных тем, налаживании диалога с сообществом граждан, являющихся как объектом управленческих воздействий и получателями услуг органов государственной власти, так и аудиторией СМИ.
Изучение разных типов взаимоотношений СМИ и власти позволяет выявить ряд наиболее эффективных принципов формирования саморегулируемых отношений органов власти и масс-медиа.
1.Принцип сетевой информационной структуры органов власти. Он предполагает, что иерархия информационных уровней внутри административного органа перестает быть строго вертикальной, принимая сетевую конфигурацию, имеющую центральную ячейку, к которой стягиваются информационные потоки внутри организации и через которую они уходят в СМИ. Каждая ячейка информационной сети функционально подобна всем остальным и взаимодействует как с другими ячейками, так и с центром. Последний функционально отличает от остальных координирующая функция. Каждая ячейка действует в интересах как своего подразделения, так и всей административной системы. В целом такая структура оказывается достаточно подвижной, а это позволяет более оперативно давать адекватные ответы на информационные запросы среды. Кроме того, появляется возможность как сходные, так и уникальные информационные задачи решать разными способами, каждый раз подбирая оптимальную конфигурацию «ячеек»-участников информационного процесса. Это обеспечивает СМИ всегда новый и полный набор источников информации, форм ее предъявления. Изменение иерархии информационных уровней определяет формирование мощного, непрерывного, разветвленного потока информации в СМИ из единого координирующего центра.
2. Принцип эксклюзивного взаимодействия со СМИ. предполагает создание условий для появления в СМИ аналитических материалов о деятельности органов власти. Нужно суметь каждой редакции, с которой ведется конструктивное сотрудничество, предложить форму, в которой будут предоставляться информация, мнения, аргументы только для нее. Такое сотрудничество может развиваться, например, в форме совместных медиа-проектов редакции и административного органа. Еще одна форма организации эксклюзивного взаимодействия с масс-медиа – разработка и реализация информационных кампаний, в которые СМИ включаются по собственному желанию в удобном для них формате.
3. Принцип мягкого управления информационным кризисом. Особое внимание необходимо уделять работе с «моментами нестабильности», такими флуктуациями (колебаниями информационной среды), продуцируемыми СМИ, которые могут спровоцировать кризис общественного мнения. Например, негативный резонанс можно нейтрализовать благодаря расширению информационного поля по кризисной проблеме как за счет увеличения количества информации, так и благодаря введению нейтрально-положительного оценочного ряда. Управление кризисом осуществляется в таком случае небольшими, но систематическими усилиями, постепенно меняющими информационную среду. Возможны и одномоментные вбросы информации - «точечные уколы в точках нестабильности, решающие проблему». [6. С.98.] Это эффективно, когда ньюсмейкеры заявляют о кризисе сами, до того, как это сделали журналисты. После такого информационного «укола» информационная среда начинает переструктурироваться, тема попадает в информационную повестку дня, и как бы ни интерпретировали ее журналисты, они уже не могут игнорировать позицию и аргументацию ньюсмейкеров власти, не могут обвинить последнюю в том, что она не видела проблемы, не знала, как ее решать. Такую тактику называют «социальным иглоукалыванием». [7. С. 178.] Гибкая, мобильная сетевая информационная структура позволяет быстро определить наибодее эффективную тактику и смоделировать «эффект «подушки», способствующий затуханию нежелательной темы в информационной повестке дня, или изменить ее резонанс.
4. Принцип метаконтекста. Очевидно, что сетевая структура административной информационной подсистемы позволяет «размыкать» внутриотраслевые потоки информации для координации общих усилий на сверхзадачах, на информационном обеспечении государственной (региональной, муниципальной) политики в целом. Мозаичная картина текущей действительности, проходя через единые ключевые идеи в различных медиапроектах, преображается в целостное действо с развитием сюжета, кульминацией, развязкой (решением проблемы). Разные сферы деятельности органов власти –социальная, хозяйственная, экономическая, - должны органично соединяться, соотноситься через единый идеологический метаконтекст. Важно, чтобы он был предъявлен в формах, уже освоенных аудиторией, удобных для нее. Причем, сегодня формы эти кардинальным образом отличаются от тех, что были характерны для советской идеологии. Основное отличие здесь в отсутствии директивности, в налаживании социального диалога, создании обратной связи между предлагающими идеологию и теми, кто объединяется под ее «флагами» для социального делания. Соответствующие сегодняшнему дню технологии позволяют делать многие информационные проекты открытыми, развивающимися, взаимопроникающими, как бы подсвечивающими друг друга. В совокупности они становятся ареной для общественных дискуссий.
В современном обществе, где идут процессы демассификации, в том числе – и на уровне обыденного сознания – управляемые СМИ неуклонно теряют доверие аудитории. А это значит, что область формирования саморегулируемых отношений социальных институтов со средствами массовой информации будет расширяться.
Примечания
[1] Каган М.С. Формирование личности как синергетический процесс // Синергетическая парадигма. М., 2003.
[2] Хакен Г. Синергетика как мост между естественными и социальными науками // Синергетическая парадигма. М., 2003.
[3] См., например, Засурский И. СМИ и власть. Россия девяностых //Средства массовой информации постсоветской России. М., 2002.
[4] Пригожин И.Р. Философия нестабильности // Вопросы философии. 1991. № 6.
[5] Василькова В.В. Синергетика и социологический эволюционизм // Синергетическая парадигма. М., 2003.
[6] Буданов В.Г. Принципы синергетики и управление кризисом // Синергетическая парадигма. М., 2003.
[7] Котельников Г., Поддубный Н. Современное российское общество: феноменология нестабильности // Синергетическая парадигма. М., 2003.